Ангел в моих объятиях - Страница 51

— Это только начало. Спроси у своего источника, может быть, она знает, кто принес записку. И еще раз осмотри комнату, вдруг мы что-нибудь пропустили.

— Есть, капитан, — саркастически ответил Марлоу.

Маркус открыл дверь и, выйдя в коридор, плотно прикрыл ее за собой.

— Любвеобильный, это надо же, — услышал он громкое ворчание Марлоу и улыбнулся.

Маркус быстро миновал темный коридор и спустился по узкой лестнице, стараясь не напрягать больную ногу.

Оказавшись в таверне, он огляделся в поисках хозяина.

Огромный детина стоял за стойкой у дальней стены, набивая рот тушеным мясом, и неспешно беседовал с клиентом, то и дело пересыпая речь цветистыми ругательствами.

Убедившись, что у Марлоу достаточно времени, чтобы закончить с обыском комнаты, Маркус мысленно попрощался с этой жуткой дырой и вышел во двор, где был привязан Ленивец.

Увидев Маркуса, конь настороженно фыркнул.

— Не пугайся, это я, — успокоил его Маркус, отвязав поводья от железного кольца, торчащего из грубого деревянного столба. — Я понимаю, появление вблизи такого места, как «Петушиный крик», может повредить твоей безупречной репутации, но попрошу заметить, что внутрь пришлось заходить мне.

Маркус вдел ногу в железное стремя, вскочил в седло и в этот момент заметил маленькую собачку, калачиком свернувшуюся у стены пивной.

С потерянным видом она грустно возила тонким хвостиком по пыльной земле.

— Ты идиот, Маркус, — пробубнил он себе под нос.

Конь переступил с ноги на ногу, выражая свое согласие.

Маркус спрыгнул на землю.

Он намотал поводья на руку, пролез под шеей коня и подошел к худенькой собачке.

— Ну что, — обратился он к песику, — хочешь пойти со мной?

Маркус присел на корточки и дал собаке обнюхать свою ладонь.

Пес тут же вскочил на ноги и начал лизать его руку маленьким розовым языком.

Свободной рукой Маркус почесал его за ухом по короткой шелковистой шерсти. Собака наклонила голову и прикрыла глаза от удовольствия.

— Будем считать, что это «да», — сказал Маркус с удовлетворенной улыбкой.

Он взял собаку на руки и повернулся к лошади.

— Знакомься, Ленивец. Это… — Маркус запнулся и посмотрел на собаку, — Худыш.

Гнедой внимательно обнюхал песика с головы до хвоста и через секунду со скучающим видом посмотрел на хозяина.

Худыш испуганно задрожал и спрятал голову у Маркуса под мышкой.

— Все хорошо, не бойся. Если бы Ленивец хотел тебя съесть, то уже давно бы сделал это, — заверил Маркус песика, с трудом оторвав его от груди.

Он опять вдел ногу в стремя и осторожно взобрался в седло, держа собаку одной рукой.

Пережив знакомство с Ленивцем, собака прекрасно восприняла новый вид транспортировки и удобно устроилась впереди Маркуса, положив голову ему на бедро.

— Ленивец, придется идти медленным шагом, у нас попутчик по прозвищу Худыш. Понятно?

Маркус мог поклясться, что Ленивец закатил глаза к небу.

* * *

Не то чтобы Сара злилась.

Она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, стоя посреди дороги, ведущей к заливу. После дневных забот солнце уходило на покой, купаясь в восхитительных красках заката, но Саре было не до того.

И все-таки она злилась, хотя понимала, что не имела права распускаться.

Дело в том, что она узнала от конюшего лорда Уэстона, которого встретила по дороге в город, что тот услышал от кухарки Мэри, к которой он рискнул заглянуть на кухню, чтобы разговеться немного, и которой сказал сам слуга лорда Уэстона, что граф еще на рассвете уехал в Борнмут.

— Вот именно поэтому, — громко сказала Сара, — я нужна ему.

Если бы они поменялись местами, то граф не смог бы разузнать, где она находится, ибо он не располагал нужными связями.

Хотя где-то в глубине души затаилось подозрение, что лорд Уэстон просто спросил бы ее отца, который очень привязался к графу за последнее время. Интерес Маркуса к коньяку и астрономии вызывал у баронета глубокую симпатию.

Сара пнула ногой камень, валявшийся в пыли. Ее раздражение нарастало с каждой минутой.

Вдалеке появился всадник, и девушка прищурилась, пытаясь разглядеть его.

Всадник приближался, из-под копыт лошади поднималось пыльное облако и стелилось по дороге.

Сара сначала узнала мощную стать гнедого скакуна, а затем и наездника, чьи золотистые волосы растрепались от долгой езды. Она почувствовала облегчение, увидев улыбку на его лице.

Однако это разозлило ее еще больше.

— Мисс Тисдейл, — сказал лорд Уэстон, останавливая коня, — как приятно видеть вас здесь. Посреди дороги. На закате. Прямо посреди дороги!

— Да как вы посмели? — прошипела Сара.

Брови Маркуса поползли вверх от удивления.

— О чем вы говорите?

— Вы умчались в Борнмут, не сказав мне ни слова.

Лорд Уэстон спешился. Сара подошла слишком близко к Ленивцу, и Маркус, спрыгнув, оказался так близко к девушке, что буквально навис над ней, почти касаясь лацканами сюртука для верховой езды ее груди.

— Мы же договорились, — выдавила из себя Сара. — Мы пришли к взаимопониманию, что вы помогаете мне, а я…

— Мисс Тисдейл, — перебил он девушку, его губы были так близко, что завитки на ее висках зашевелились от его дыхания, — я просто оберегал вас.

— Оберегали меня? Это я должна вас защищать и оберегать! — с гордым негодованием возразила Сара. — Я знаю, кому можно доверять в, графстве, я знаю людей, которые…

— Фордэм мертв! — выпалил Маркус. — Заколот ножом в спину. Я почти уверен, что убийца связан с контрабандистами.